Античные историки оставили нам богатейший материал о скифах и Скифии, на который, однако, не всегда можно полагаться. Правда, это не вина самих историков, а следствие состояния зарождающейся исторической науки и результат тогдашних географических представлений при отсутствии у историков надежной картографической базы. Чего только стоит утверждение Геродота о том, что Скифия представляет собой чуть ли не правильный четырехугольник, который совершенно невозможно разместить на современной карте.
Когда же он подает имена людей и богов, географические названия или названия племен и разных тогдашних реалий, то это уже конкретный материал, который нужно только умело использовать. К сожалению, очень часто многие ученые "умело" его использовали в своих собственных интересах. Теперь же, когда нам известна этническая принадлежность скифов и их ближайших соседей этот материал может не только подтвердить эвристические умозаключения, но и обогатить наши представления о той далекой эпохе.
Мы уже расшифровали имена скифских богов, но при привлечении чувашской лексики может иметь объяснение и некоторая скифская топонимика. Например, названию местности Эксампай между Борисфеном и Гипанисом могут соответствовать чув. уксăм "дикий чеснок" и пуй "богатеть". Возможно, что в этих местах это растение произрастало в изобилии. В то же время название реки Пантикап может быть объяснена как "заплесневевшая" (чув. пăнтăх "плесень" и кап "внешний облик"). Некоторые исследователи идентифицируют Пантикап с рекой Молочной. Древнее и современное названия могут иметь одинаковое объяснение, если вода в реке имела (а может и до сих пор имеет?) беловатую окраску, которая дает основание сравнивать ее цвет с молоком или плесенью. Название реки Гипакирис можно перевести как "мякина" или что-то подобное (чув. кипек “шелуха” и ирěш "отруби"). Скифской реке Герр (Gerros) может соответствовать чув. кěре "брод". По словам Геродота Герр вытекает из Днепра, течет в море и недалеко от него впадает в Гипакирис. Очевидно, Герром древние жители Приазовья называли водный путь, который составляли нижнее течение Самары, реки Волчья, Мокрые Ялы, Кальчик, который впадает в Кальмиус недалеко от его устья. В одном месте Кальчик и Мокрые Ялы настолько приближаются друг к другу, что еще в относительно недалекие исторические времена запорожские казаки волоком перетягивали свои лодки-чайки из одной реки в другую, как это описывал Боплан, хотя ошибочно назвал Кальчик Миусом (Боплан де, Гийом, 1998, 102). Если внимательно рассмотреть современную топографическую карту, то можно увидеть, что перешеек, который отделяет Мокрые Ялы от небольшого притока Кальчика имеет длину около шести километров, и даже в те далекие времена обе реки можно было соединить каналом так, чтобы образовать непрерывный путь из Азовского моря до Днепра. На карте видно, что от реки Мокрые Ялы отходит узкая лощина, которая в древние времена могла быть небольшой рекой. Использовав эту лощину, можно было облегчить гидротехнические работы, хотя при этом возрастала длина канала. Первоначально здесь могло быть просто болото, которое можно было переходить вброд, чем и объясняется общее название этого водного пути “Герр”. Геродот пишет, что в Скифии рабы прокопали ров от Таврийских гор до Меатийского озера (Азовского моря) в том месте, где оно имеет наибольшую ширину. Если за Таврийские горы принять Донецкий кряж, то ров как раз и был бы тем самым каналом. Следы этого канала в принципе можно найти довольно легко, но в настоящее время по перешейку проходит железная дорога (см. Рис. 51).
Рис. 51. Герр – водный путь из Днепра в Азовское море (Днепр – Самара – Вольчья – Мокрые Ялы – канал – Кальчик – Азовское море)
Кстати, название реки Мокрые Ялы может означать именно „водный путь”, ибо в тюркских языках есть слово jol/joly „путь”. Если поискать тюркское соответствие к первой части названия, привлекая слова со значением „вода”, „мокрый”, „влажный”, то мы неожиданно приходим к реке Каяле, известной по Ипатьевской летописи и „Слову о полку Игореве”. М. Фасмер и К. Менгес (Менгес К.Г. 1979, 100) доказывают, что правильная форма названия не Каяла, а Каялы.
Именно так стоит в летописи, а как стояло в "Слове" неизвестно, ибо его оригинал утрачен. Фасмер упоминает расшифровку названия реки qaj+jaly как „река со скользкими берегами”, предложенную М.Т. Соколом, но оспаривает это объяснение, поскольку qaj „всего лишь глагольная основа”, а вторая часть слова заимствована „юго-западными” тюркскими языками из новогреческого γιαλοσ „морской берег, пляж” (там же, 102). Это не так, ибо в гагаузском и турецком языках есть слово qaj-ğy, где ğy – суффикс прилагательного от именной основы (в других тюркских языках „скользкий” – tajğy). Если же привлечь тюрк. joly, превратившееся в одном из „акающих” диалектов в jaly, то получим объяснение названия реки Каялы как „скользкий путь”. Семантически это близко к названию „мокрый путь”, если наше предположение о существовании болота между Мокрыми Ялами и Кальчиком верно. Особенно, если тут был волок по влажной местности.
Таким образом Герр (он же Каялы) был водным путем из Днепра в Азовское море и тогда Гипакирис можно отождествлять с Кальмиусом. Однако тогда оказывается, что Миус вообще не упомянут Геродотом, да и Гипакирис в соответствии с его порядком перечисления рек Скифии должен был бы находиться западнее Герра, а не восточное, как получается из наших рассуждений. Привести в порядок путанные сведения Геродота пытались многие ученые, но до сих пор это никому не удавалось. Очевидно, следует признать, что они соответствуют истине лишь отчасти. Последним греческий историк называет Танаис, под которым, очевидно, следует понимать, как это уже многими делалось ранее, нижнее течение Дона и Северский Донец. Наверное, Геродот и его информаторы о настоящем Доне ничего не знали, поскольку если бы знали, то непременно бы знали бы о Волге, так как они сходятся в этих местах совсем близко, и этот интересный факт не мог быть обойден молчанием. Геродот же ничего не пишет о какой-либо мощной водной артерии, которой могла соответствовать Волга.
По данным Геродота установить этническую принадлежность, и места поселений отдельных племенных группировок скифов очень сложно. Выше уже говорилось, что достаточно большое количество скифских имен расшифровываются при помощи древнеанглийского языка. Это можно было бы считать случайностью, если бы не выяснилось, что при помощи древнеанглийского языка еще в большей степени поддаются расшифровке сарматские и аланские имена из ономастикона Абаева. Для более детального рассмотрения этого вопроса на основании собраний Петрова, Абаева, Харматты, Латышева, Книповича и других был составлен список имен, относящихся к скифско-сарматскому времени и имеющих хорошее толкование на основе древнеанглийского языка. Среди этих имен немало относящихся к аланам, поэтому составленному реестру было присвоено условное наименование "Алано-англосаксонский ономастикон".
Количество имен, могущих быть расшифрованными при помощи древнеанглийского языка, очень велико, хотя нет сомнения, что некоторые толкования могут быть ошибочными. Этот факт можно объяснить тем, что древние англосаксы, которые по перешли на левый берег Днепра и поселились в бассейнах Десны и Сейма, оставались здесь, до скифских времен, а позднее продвинулись в Северное Причерноморье. В то же время, южная и юго-восточная граница прародины англосаксов, определенная графоаналитическим методом, проходила по реке Тетерев, которая отделяла древних англосаксов от мест поселения фракийцев. Название города Житомир мы объяснили как “защитная граница” (др.англ. scyttan “закрывать”, mer “граница”), но др.англ. scytta имеет также значение “стрелок” и по звучанию близко к греческому названию скифов Σκυθαι. Скифы считались лучшими стрелками из лука и в древнегреческом языке этноним „скиф” считался синонимом стрелка. В связи с этим можно предположить, что греческое название скифов может происходить от древнеанглийского слова, означавшего “стрелок”. В таком случае, в районе Житомира какая-то группа англосаксов должна была продержаться до тех пор, пока скифы-булгары не вытеснили фракийцев
О соседстве англосаксов со скифами может говорить и толкование некоторых скифских реалий на основе английского языка. Например, название короткого скифского меча акинака (ακινακεσ), которое, возможно связано с иранским kynk „меч”, хорошо объясняется средствами древнеанглийского языка – др.-анг. æces „топор” и nǽcan „убивать”. Другое скифское оружие, боевой топорик сагарис (σαγαρισ) также мог получить название от англосаксов – др.-анг. sacu „распря, война” и earh “стрела”. Название скифской одежды σακυνδακη Абаев объяснял как „одежда из оленьей шерсти” (ос.sag „олень” и tag/dag „нить, ткань”), что не совсем удачно, поскольку в данном случае речь могла бы идти не о шерсти, а о шкуре. Слишком много нужно было бы иметь оленей, чтобы собирать с них шерсть, а оленеводством скифы не занимались. Возможно, второй частью слова является д.-анг. đeсcan „покрывать”, родственное лат. tŏga “тога”, tĕgĕre "покрывать". Первая часть слова может быть переведена как „сакский”, но и как "боевой, военный" (ср. др.-анг. sacu „распря, война”). Название больших бескостных рыб αντακαιοι не поддается убедительной расшифровке. В соответствии с особенностями рыбы приставка an могла значить „без”. Подобные слова есть германских языках (напр. др.-с.герм. an/on). Тогда корень должен был бы иметь значение „кость”. С большой натяжкой может подойти голл. tak„ветка” неясной этимологии, но ему родственно нем. Zacke „зубец”, что уже ближе к значению «кость». Возможно также, что ключ к расшифровке названия рыбы лежит в нем. Hai «акула», происхождение которого скрывается где-то северогерманских языках, однако праформа слова должна была быть *kai. Известно, что акулы – хрящевые рыбы, т.е. бескостные, поэтому поиск в этом направлении может быть перспективным.
Считается, что др. анг. butere (совр. butter), позд.- верх.-нем. butira (нем Butter) „масло” происходит от позд.-лат. butirum, однако возможно, что это слово заиствовано у скифов, в языке которых якобы имелось butira „сметана”.
Возможность расшифровки названий скифских реалий, а также названий некоторых племен при помощи древнеанглийского языка кажется странной, если англосаксы, не будучи скифами, оставили большой след в лексике скифов. Тут уместно вспомнить следующие слова Геродота:
Какая численность населения Скифии, я не смог уточнить, но слышал разные утверждения про их численность, одно – как будто население ее очень большое. А другое – якобы настоящих скифов мало (Геродот, IV, 81).
Таким образом, скифами Геродот вслед за своими информаторами мог иногда называть и другие народы Северного Причерноморья. С англосаксами можно связывать невров Геродота, если исходить из того, что он перечислял народы по-порядку с запада на восток. Вторыми в перечислении после фракийцев-агафирсов стоят именно невры. Геродот указывает, что они покинули свою родину и поселились среди будинов (IV, 105). Др.-анг. neowe, niowe означает „новый”, субстантивизация слова могла дать neower „новоприбывший”. Сами себя англосаксы назвать новоприбывшими не могли, логично допускать, что такое имя им могли дать местные поселенцы, т. е. те англосаксы, которые пришли сюда ранее во времена существования тшинецкой культуры. Та первая волна англосаксов, если судить по топонимике и территории восточнотшинецких памятников на Левобережье, занимала бассейны Сейма, нижней Десны, в то время как в бассейнах Суллы и Псла были поселения мордвы. Будинов многие ученые связывают именно с предками мордвы, и для такого предположения есть определенные основания, но, как оказалось, расшифровка названия будинов при помощи древнеанглийского языка подтверждает наше предположение. Βουδινοι, будины, возможно даже „вудины”, по словам Геродота были жителями лесной страны. В таком случае, по смыслу и фонетически хорошо подходят др.анг. widu, wudu „дерево, лес”, совр. анг. wooden „деревянный”. В древнеанглийском слово wuden не зафиксировано, но по законам английской грамматики оно могло существовать и означать „лесной”.
Идентификация невров с англосаксами заставляет по-новому взглянуть на связь этнонимов «невры» и «нервии». Последних, как одно из кельтских племен, упоминает Тацит в 28-й главе своей книге «Германия». Однако он подчеркивает, что неврии гордятся своим германским происхождением.
Если мы допускаем присутствие англосаксов на территории Украины в скифское время, то с ними должно быть идентифицировано какое-то племя, известное нам из более поздних исторических источников. Расшифровка некоторых имен аланских вождей с помощью древнеанглийского языка дает основание предполагать, что таким племенем могло быть племя алан (Αλανοι). Этот вопрос рассматривается более детально в разделе "Аланы"
В алазонах можно видеть предков современных курдов. Анализ топонимики на территории Западной Украины показал, что скопление топонимов, расшифровываемых с помощью курдского языка, находится именно в тех местах, где Лариса Крушельницкая исследовала один из вариантов чернолесской культуры (Крушельницька Л.І., 1998) и где Геродот размещает алазонов выше каллипидов, т.е. там, где Тирас (Днестр) и Гипанис (Южный Буг) более всего приближаются друг к другу (Геродот, IV, 52). Толкование этнонима “алазоны” (Αλαζονεσ) затруднительно. Его можно перевести как „рожденные в рубашке” (др. –анг. hāla „детское место, плацента”, sunu “сын”), другим вариантом может быть также “пестрые (рыжие?) люди” при чув. ула (в других тюркских языках ала) “пестрый” и çын “человек”.
В других случаях речь может идти о балтских, финно-угорских и тюркских племенах, но предположения могут быть самые разные. Скажем, под именем ирков (юрков) могут скрываться угры, предки современных венгров, ханты и манси, а также тюрки или вообще какое-то исчезнувшее со временем племя.
Если же говорить об одноглазых аримаспах, то можно предположить что это не чистая фантазия информантов Геродота и в названии скрывается тюркское слово jarym „половина”, которое вместе с каким-то, пока еще ненайденным словом означает попросту „полузрячий” или даже лучше „с полуоткрытыми глазами”. В последнем случае речь могла идти о народе монголоидной внешности. Очевидно, этот народ уже проживал за Волгой. При помощи тюркских языков можно расшифровать название исседонов как „людей в теплых одеждах (тюрк. issi/yssy „теплый” и don „одежда”).
Связывать с каллипидами какой-либо исторический этнос нет никаких предпосылок. Геродот сообщал о них, что они полускифы, полуэллины, возможно потому, что они говорили на каком-то особом диалекте греческого языка, мало понятного настоящим эллинам. В таком случае, каллипиды могут быть потомками тех протогреков, которые остались на территории Украины после того, как их основная масса ушла на Пелопоннес. Подытоживая наши рассуждения о этническом составе Восточной Европы с конца 2-го и в течение первой половины 1-го тыс. до Р.Х., подаем карту миграций населения в этом периоде времени (см. Рис. 52).
Рис. 52. Миграции населения Восточной Европы с конца 2-го и в течение первой половины 1-го тыс. до Р.Х.
Продвигаясь на восток и юго-восток, булгары в течение 1-го тыс. до н.э. постепенно заселили степную часть Левобережья и здесь вступили в продолжительный и тесный контакт с мадьярами, о чем свидетельствуют многочисленные лексические соответствия чувашского и венгерского языков, хорошо известные специалистам. Пребывая здесь в течение нескольких столетий, булгары создали культуру высокого уровня, которая известна под именем скифской. В степях Украины и Северного Кавказа они установили и поддерживали контакт с земледельческими культурными центрами Передней Азии и Балкан и, обмениваясь с ними опытом и технологиями, могли, действительно, создать культуру на местной основе. В составе всей скифской общности Геродот выделяет четыре отдельные группы – скифов-земледельцев, скифов-пахарей, скифов-кочевников и царских скифов. В историческое время нам известны уже две этнические общности, которые мы соотносим с древними булгарами – собственно булгары и хазары. Хазары вели полуземледельческое-полукочевое хозяйство, а булгары были кочевниками (Плетнева, 1985, 8-21). Трудно судить, насколько земледельческие племена под влиянием природных условий могут переходить от земледелия к кочевому хозяйству, поэтому идентификация четырех скифских племен Геродота с позднейшими булгарскими племенами затруднительна.
Очевидно, четыре племенные группы скифов не были объединены в сильное государственное образование, поскольку в середине III ст. до РХ, как свидетельствовал Диодор Сицилийский, пришедшие из-за Дона сарматы опустошили большую часть Скифии и установили над ней свое господство. Отступая перед натиском сарматов, скифы покинули обширные пространства Приазовья, хотя их часть задержалась на берегах Нижнего Днепра, "где возникло до полутора десятка городищ – Золотая Балка, Знаменка, Любимовка и др., а часть переселилась в Крым, где образовала Скифское царство, или Малую Скифию, со столицей в Неаполисе" (Баран В.Д., 1985, 5). Еще одна часть скифов ушла за Дунай и заселила Добруджу, образовала здесь вторую Малую Скифию.
Пока еще сложно говорить об этнической принадлежности населения Северного Причерноморье на то время, когда сюда пришли готы. Возможно, что самих скифов они тут и не застали, но застали оставленные ими следы в топонимике. Иордан в своей «Гетике» довольно скупо описал приход готов на новые места поселения, но у него есть такое свидетельство:
В поисках удобнейших областей и подходящих мест [для поселения] он (вождь готов Филимер – В.С.), пришел в земли Скифии, которые на их языке назывались Ойум. (Иордан, 25).
На чьем именно языке называлась страна, из контекста неясно – на языке скифов или готов. Комментаторы Иордана считают, что Ойум – слово германское (якобы в готском имелось ajum, родственное нем. Aue „долина, луг”). Если же обратиться к чувашскому языку, то мы находим здесь слово уçам „площадь, территория”, которому есть соответствия в тюркских языках (туркм., кирг., якут.orun, тат. uryn, каз. oryn и др.) Сложный переход тюр. r – j – ç соответствует фонологическим закономерностям чувашского языка (ср. чув. ура „нога” – тюрк. ajak „то же”, чув çĕр „сто” – тюрк. juz „то же ”).
Готы просто могли позаимствовать булгарское слово для названия местности. Но даже если оно имеет германское происхождение, то это ничего не меняет, поскольку само наличие этого слова в чувашском языке говорит о готско-булгарских языковых контактах вв 2-м ст. на территории Северного Причерноморья. Да и сам Иордан это подтверждает:
Далее за ними тянутся над Понтийским морем места расселения булгар, которых весьма прославили несчастья, по грехам нашим(Иордан, 37).
Судя из контекста, местность Ойум находилась на Левобережье Днепра. В позднейших источниках готы, так же как и булгары, нередко именуются скифами по имени страны, которую они заселяли:
Империя скифов, которую когда-то описал Геродот, давно уже исчезла из степей Северного Причерноморья. Однако византийцы еще тысячу лет после классика географии называли жителей по ту сторону "Понта Евксинского" скифами (Pohl Walter, 2002, 22).
