Первым на давние связи славянских языков с тюркскими обратил серьезное внимание чешский исследователь Й. Пайскер (J. Peisker, 1905). ). Его взгляды были раскритикованы, в частности Л. Нидерле, поскольку считалось, что славянско-тюркских контактов быть просто не могло, если речь шла о каком-то “туранском сближении”. Принимая во внимание присутствие древних булгар-скифов на территории нынешней Западной Украины, давние контакты западных славян с тюрками (тюркоязычными скифами) имеют реальную основу и объяснение. Тюркские языковые влияния на славян охватывают очень широкий период и к ним нельзя относить позднейшие тюркские заимствования, которых очень много как в южнославянских, так и в восточнославянских языках. А вот наличие слов тюркского происхождения в западных славянских языках очень показательно. Правда, тюркизмы могли проникать в польский язык через украинский, а в словацкий и чешский – через венгерский. Например, слц. čakan "мотыга" явно тюркского происхождения (чагат. čakan "боевой топор"), но есть венг. csakany, поэтому это слово нельзя брать во внимание. То же можно сказать и о слц., ч. salaš, рус. шалаш "хижина", которому есть соответствия и в тюркских, и в венгерском языках. Таких слов много, однако, есть в этимологическом словаре Махека примеры тюркизмов, пути проникновения которых в чешский и словацкий языки остаются загадочными (Machek V., 1957). В такой ситуации особое внимание нужно обращать на языковые (в основном лексические) соответствия между чувашским и западнославянскими языками. Однако есть в чувашском языке слова без надежных параллелей в других тюркских языках, которые имеют соответствия в украинском. В данном исследовании в основном будут рассматриваться именно славянские соответсвия чувашским словам. Заимствования могли быть обоюдными. При этом следует напомнить, что в языках населения Восточной Европы существовал специальный звук, шипящий вибрант rz/rs,который мог в разных языках переходить либо в r/l , либо в s/š. То, что такой звук мог существовать, подтверждает польская и чешская грамматики, которые предусматривают обозначение rz и ř для определенной фонемы, которая заменила в чешском и польском языках праславянский мягкий r’. В чешском языке ř соответствует звукам rž и rš, а польское rz – звукам ž и š. Поскольку древние предки современных чехов заселяли ареал недалеко от ареала булгар (скифов), замена праславянского r’ на rz могла произойти под влиянием булгарского субстрата, а в польском языке подобное явление произошло под влиянием чешского. Существование особенного звука, похожего на r подтверждает и армянская орфография, которая различает два звуки, r и rr (долгое). И для написания арм. antar «лес», слова имеющего тюркское соответствие andyz, употребляется именно долгий rr, чем и отражается тот факт, что в данном случае в языке протоармян имел место кроме обычного сонорного r, также несколько иной звук, что свидетельствует в пользу гипотезы о существовании в тюркском языке звука rz/rs. Тюрки, которые переселились в Азию, принесли эту особенность своей фонетики также и туда. Древние предки монголов и тунгусов, позаимствовав много тюркских слов, артикулировали этот звук с самого начала как r, в то время как булгары упростили произношение rz/rs в обычный r значительно позже, но одинаковый результат замены сложного звука на более простой теперь дает основание говорить о мнимых булгаро-монгольських связях, которые на самом деле никогда не имели места. В ученом мире явления мнимых переходов z в r и наоборот называются ротацизмом или, соответственно, зетацизмом. Ниже приводится список обнаруженных древних тюркско-славянских лексических соответствий, который, естественно, будет постоянно дополняться новыми находками. Из фонологических особенностей приведенных примеров, кроме встречающегося шипящего вибранта rz/rs, обозначаемого буквой ř, можно обратить внимание на довольно частый переход b↔ m.
Укр. бабай “дед”, по большей части употребляется в смысле “страшный дед”, которым пугают маленьких детей – чув. папай “дед”. У скифов, предков чувашей главным божеством, по свидетельству Геродота, був Папай. Предки украинцев чужого бога не почитали, но, очевидно, боялись, придавая ему страшные черты.
Укр. бачити, пол. baczyć, рус., слц. bačit', и др. “смотреть, обращать внимание” – тюрк. bak- "смотреть" (чув. пăх) "смотреть"
Укр. (зап. диалект), батяр, пол. batiar, baciarz “молодой человек легкого поведения, повеса” – чув. матяр “легкомысленный, ветренный”. Возможно, слово происходит от общетюркского batyr „герой“.
Рус. брага, укр. брага – Макс Фасмер допускает происхождение слова от чув. пěрага “брага, жидкое пиво”. Я такого слова в чувашском словаре не нашел.
Рус. бугор, укр. бугір, магура – чув. мăкăр “бугор, шишка”.
Укр. будз “свежий овечий сыр” – чув. пуç “голова”.
Рус., укр. ватага “толпа, группа” – М. Фасмер предполагает булгарское происхождение слова (ст. чув. *vătağ “семья, дом”).
Укр. вирій, ірій “сказочная страна, куда летят птицы осенью, теплые страны» – Происхождение этого слова имеет такое объяснение. В чувашском языке есть слова ir "утро" и uj «поле, степь». М. Фасмер предполагает первоначальную форму слова как *vyroj. Тогда булгарское *iroj могло означать "утренняя (т.е. восточная или южная) степь". Когда славяне еще жили в лесной зоне, они могли видеть, как птицы осенью летят куда-то на юг, в степи и тогда они говорили, что птицы летят в “ирий”.
Сл. vьrĕti, укр. вріти, ч. vřiti, wrzeć “кипеть” – чув. вĕре “кипеть”.
Рус. гать укр. гать, гатка, ч. hat, серб gat “плотина” – чув. кат “плотина”.
Западнославянское *dǔbati (укр. дбати, пол. dbać, ч. dbati) “заботиться, поддерживать в порядке” – Чув. tăp "аккуратный".
Сл. *zerz “железо, ржавчина”. Большинство лингвистов восстанавливают славянское слово для названия ржавчины в форме *rǔdja в соответствии с пол. rdza, болг. rǔžda, рус. ржа, укр. іржа, ч. rez, при славянском *ruda “руда”. Но в верхне-лужицком языке имеется слово zerz “ржавчина”, которое не может быть дериватом слова *rǔdja. Корень славянского слова имеет тюркское происхождение. Тюрки употребляют слова jez, zez, čes (чув. йěс) для названия меди или бронзы, которые происходят от древней формы jerz/zerz. Индоевропейцы позаимствовали это слово из тюркских языков во времена, когда еще не была известна технология выработки железа и использовали его для названия меди и бронзы. Позже это слово было перенесено в некоторых индоевропейских языках на название железа (подробнее в разделе К вопросу о названиях металлов в индоевропейских и тюркских языках). Именно первоначальная тюркская форма названия меди сохранилась в лужицком слове zerz “ржавчина”. Эта форма трансформировалась в славянских языках в *zelz-o со значением “железо” (Укр. залізо, рус. железо, болг. желязо, пол. żelazo и т.д.). С другой стороны, древняя тюркская форма слова zerz в слегка измененной форме сохранилась в укр. жерс-ть “жесть” (русское слово утратило r). Для ученых остается загадкой, откуда же в украинском слове появилось r, если и русское, и украинские слова происходят от тюрского žes, что в принципе признается.
Сл želězo “железо” (рус. железо, укр. залізо, пол. żelazo и т.д.) – см. zerz.
Укр. каганець, рус. каганец, пол., kaganiec, слвц., ч. kahan “простейший светильник с ручкой” – М. Фасмер считает это слово «темным», но допускает сравнение с чув.. кăкан "ручка".
Укр. капар (диал.) “бедный, убогий” – чув. kapar “жадный до еды”.
Рус, укр. карман – чув. kărman "кузов" (сюда же древнегреческое κορβανασ "храмовая сокровищница" ? см. М. Фасмер).
Ч. klobouk, ст. слвц. klobúk, koblúk, рус. колпак, укр. ковпак “шапка с высоким верхом” – тюрк. qalpaq “шапка”. Тюркское происхождение славянских слов считается общепринятым (чув. калпак “шапка”).
Укр. кияк, киях, кіях “рогоз (Typha)” – чув. хăях “осока (Carex)”. Осока и рогоз – похожие водные (болотные) растения.
Сл. *kǔniga “книга” (рус., укр.. книга, пол. kniga, ч. kniha и т. д.)– М. Фасмер и другие лингвисты согласны с тюркским происхожденнием слова. (др. чув. *koniv ← *konig).
Сл. *kobyla “кобыла” (укр., рус., ч., слвц. kobyla и т.д.), лат. caballus “конь”, перс. kaval “быстрый конь», гр. ιπποσ, фин. hepo, эст. hobu “конь” и др. – все эти слова ведут свое происхождение от тюркского jaby “конь”.
Рус. ковер, ч., слвц. koberec, пол. kobierzec “ковер”, Eng cover «накрывать, крыть» – Макс Фасмер допускает булгарское происхождение славянских слов (чув. *kavêr ← *kebir), имея в виду тюркские слова kiviz, kigiz “ковер”. Все они могут происходить от тюркского kap- “накрывать”.
Рус. ковыль, укр. ковил, ковила, болг. ковил – Карл Менгес давал три возможных варианта тюркского происходжения этого слова (Менгес К.Г., 1978). Все три варианта далеки сематически и фонетически. (Ср. 1. уйг. qomy “быть в движении, беспокоиться”. 2. алт. gomyrğaj “растение с полым стеблем”, «дудка». 3. тюрк. qavla “терять, сбрасывать кожу, листья”). Булгарский язык как источник заимствования подходит больше, поскольку чув. хăмăл “стебель, стерня” похоже на слово ковыль и по форме, и по содержанию больше. Слово этого корня имеется также и в татарском – qamlı.
Укр. колимага, рус. колымага, ст. пол. kolimaga, ст. ч. kolimah и др. “повозка разного типа” – многие ученые считают, что это заимствование из монгольского (монг. xalimag “калмык, собственно, высокая повозка”. Но путь проникновения монгольского слова в славянские языки остается темным. Скорее всего слово имеет булгарское происхождение (чув. кÿл “впрягать”, юпах ← jubax “конь”). В таком случае монгольское слово заимствовано из тюркских (jabaq, jaby “конь” широко распространенне слова в тюркских языках). Укр. кульбака «седло» того же происхождения.
Рус. колпак, ч. klobouk, ст. слц. klobúk, koblúk "шляпа, шапка“, укр. ковпак – чув., тат. калпак, тур. kalpak.
Сл. korĭcĭ рус. корец, укр. корець, пол. korzec и др. слав. “ковш, кружка, мера зерна” – чув. курка “ковш”.
Укр., рус. корчма, пол. karczma, ч., слвц. krčma и т.д. “кабак, трактир” – М. Фасмер считает это слово «темным», но оно имеет булгарское происхождение (чув. к(рчама “брага”). А. Брюкнер указывает, что в церковно-славянском слово обозначало не только питейное заведение, но и сам хмельной напиток.
Рус., костра, укр. костриця “льняная, конопляная костра”, пол. kostra “конопляная костра” и др. слав. – чув. koštra “мякина, отходы”, очевидно, заимствованное ранее из фракийского (алб. kashtё “мякина, солома”).
Рус. крица “глыба железа, покрытая шлаком”, укр. криця “сталь” – чув. хурǎç, хурçǎ (тат. korıç, каз. quryš и др.) „сталь” (ранее „острый”).
Рус. куга, укр. куга, кука “рогоз (Typha)” – чув. кука “рогоз (Typha)”. Слово присутствует и в других тюркских языках.
Укр. кульбака – см. колымага.
Сл. kyta “пучок сена, кисть, букет” (укр., рус. кита, слвц., пол. kita и др.) – чув. кěтě “куст”.
Сл. lava „скамья, полка” (рус., укр., lava, lavka, ч. lavice, слвц lavica и др.) – чув. лав «воз».
Укр., рус. лоша “жеребенок”, рус. лошадь “конь” – чув. лоша “конь” ( тур., тат и др.. alaša).
Сл. *malina “малина” (рус., укр. малина, ч., пол. malina) – чув. палан, тат. balan “калина”. Перенос значения тем более вероятен при распространенной рифме «калина–малина».
Ст. ч. maňas “франт, глупец” – чув. мăнаç “гордый”.
Сл. *morzǔ “мороз” (Рус., укр. мороз, пол. mróz, ч., слвц., болг., серб. mraz) – Общетюркское buř, т.е. burz ( чув. пăр, тат boz, тур buz “лед” и т.д.).
Укр. нехай “пусть” – чув. не “что” + хǎй “сметь”. См хай.
Рус. пирог, пол. pirog, укр. пиріг, ч., слвц. piroh “пирог, мясной пирог” – В тюркских языках есть похожие слова (тур. börek, чув. пÿрěк и др.), но М. Фасмер отвергает тюркское происхождение славянских слов, поскольку подобные слова отсутствуют в южнославянских языках. Как нам известно, западные и восточные славяне могли контактировать с булгарами и без посредника.
Сл. *pĭšeno “пшено” (рус. пшено, ч. pšeno, укр. пшоно), серб pšena “особый вид клевера” (Meliotus), Sl pĭšenica “пшеница” – чув. пиçен "осот" (Cirsium vulgare). Семена этого растения могли употребляться в пищу до распространения культурных злаков и его заимствованное от булгар название могло быть распространено на просо и пшеницу. Значение сербского слова поддерживает это предположение.
Сл. *proso “просо” (укр., рус. просо, пол., болг, ч, слвц. proso) – и М. Фасмер, и В. Махек, и А. Брюкнер считают происхождение этого слова «темным». Может быть слово имеет булгарское происхождение? (чув. părça "горох").
Укр. pužalno «кнутовище», укр., рус. пуга, «кнут» – чув. пуша „кнут”.
Рус. пырей, укр. пирій – чув. пǎри “полба”.
Ч. sálat "пылать", слвц. sálat’ "излучать, пылать" – В. Махек предполагает, что прежнее значение слов было «бросать, разбрасывать». В этом случае чув. салат "разбрасывать" может быть связано со славянскими словами.
Слвц. sanka “нижняя челюсть” – чув. санка "лобная кость".
Рус. сигать, блр. сігаць “прыгать” – чув. сик “прыгать”.
Укр., рус. сорок – чув. хěрěх “сорок” (в других тюркских языках для числительного «сорок» употребляются слово qyrq и под.). Вообще же тюркское происхождение восточнославянского слова допускается многими лингвистами.
Рус.табор, пол. tabor, ч., слвц. tábor, укр. табір „лагерь” и др. – славянские слова могут быть заимствованы из венгерского (венг. tábor “лагерь”, которое происходит от чув. тапăр “водопой”), но булгарское слово могло быть заимствованім в некоторые славянские языки непосредственно, поскольку имеется русское слово табыр “стадо” (М. Фасмер).
Рус. творог, ч., слвц. tvaroh, пол. twaróg и др. «творог» – чув. турǎх "ряженка, варенец" и курд. turaq «творог».
Рус. товарищ, укр. товариш – чув. тавраш «род, клан».
Рус. толмач, ч. tlumač, пол. tłumaч и др. славянские слова со значением «переводчик» – общепринятым считается тюркское происхождение слова.
Укр. тирса “ковыль” – чув. тырса “ковыль”.
Укр. xaboz, xabuz “бузина (Sambucus)”, “осот (Cirsium)”, chabaź “сорняк” – Чув. xăvăš “жимолость (Lonicera)”.
Укр. xaj “пусть” – чув. xǎj “осмеливаться, сметь”.
Пол. harcerz “скаут” – чув. харсăр "смелый" происходит от тюркского *qors “смелый, злой”. Польское слово сохранило др. тюрк. звук rz. Подобные слова со значением «вор, разбойник» имеются в современных тюркских языках. Укр. харциз, харцизяка “разбойник, грабитель” заимствовано из какого-то из них позжее, чем польское слово. Сюда же относится слово «корсар», распространившегося в Европе из латинского языка (corsarius), но уходящего своими корнями к тюркской основе.
Сл. xǔmeljĭ «хмель» (рос. хмель, болг. хмел, укр. хміль, пол. chmiel, ч., слвц. chmel і т.д.) – слова этого корня широко распространены во многих индоевропейских и финно-угорских языках. Ученые считают, что пути их распространения очень сложны, но согласны в том, должен быть общий источник заимствования. Некоторые видят его в языке булгар (ср. чув. хăмла «хмель»), другие же сомневаются в возможности проникновения булгарского слова далеко в Европу (лат. humulus, ст. анг. hymele, сев. герм. humli).
Рус., укр. хомут, ч. chomout, слвц. chomút, пол. chomąt “хомут” – чув. хăмăт “хомут”. Булгарское происхождение слова можно считать обоснованнім, поскольку подобные слова есть и в других тюркских языках. Сомнения вызывается теми же причинами, что и в предыдущем случае. Тем не менее, появление носового гласного ą в польском слове требует объяснения.
Сл. xyža “хижа” (укр. хижа, рус. хижина, ч. chýše, слвц. chyža і т.д.) – чув. хÿше „шалаш, хижина”. Слова этого корня присутствуют в германских языках (герм. hūsa, нем. Haus, анг. house и т.д.) В словаре Ф. Клюге отмечено “происхождение неясно”.
Укр. чепурний „красивый, нарядный”, слвц., ч. čiperný “живой, ловкий, бойкий”, серб. čeperan “живой, проворный”, – чув. чипер "красивый", тат. чибер «красивый».
Укр. чакан, рус. чакан „рогоз (Typha) ” – чув. чакан „рогоз”.
Укр. чакан „рогоз (Typha) ” – чув. čakan „рогоз”.
Рус. черт, укр чорт, пол. czart, ч., слвц. čert – чув. херт-сурт „домовой”. В скандинавской мифологии есть Сурт „огненный великан”.
Укр. чи– вопросительное слово – чув. –ши – вопросительная частица.
Укр. ша! “тихо, успокойся!” – чув. ша! “баста, конец!”
Укр. шувар “аир болотный” (Acoрус. calamus) – Добродомов допускает древнебулгарское происхождение слова (См. словарь М. Фасмера).
Сл. *jucha “суп” (укр. юшка, серб juha, рус. уха і т.д.) – чув. яшка “общее назва ние первых блюд”.
Праслав. *jačmy “ячмень” (укр. ячмінь, рус. ячмень, ч. ječmen, пол. jęmień и т.д.) – чув. ясмăх "чечевица”. Перенос названий растений – обычное явление, особенно имеющих общие свойства. В данном случае и ниже таким свойством является съедобность.
