Взаимоотношения монгольских и тюркских языков являются предметом многолетних споров специалистов. Одни считают их генетически родственными, другие же их общие черты считают приобретенными. Мы установили, что первичные тюркские языки формировались в Восточной Европе в эпоху бронзы. В таком случае монгольские языки могут быть родственны тюркским генетически, если они формировались где-то поблизости на прилегающей территории. Попытаемся установить так ли это.

            Составленная группой Сергея Старостина большая база данных по алтайским языкам, представлена в Интернете в виде, который позволяет применить к ним графоаналитический метод для определения мест их формирования. Старостин включает в семью алтайских языков монгольские, тунгусо-маньчжурские, тюркские, корейский и японский. Лексический фонд этих языков, отнесенный к алтайскому наследству, дал возможность построить графическую модель их родственных отношений (см. рис. 32).

            Как видим, тюркские языки достаточно хорошо вписываются в модель родства, что противоречит данным, полученным нами ранее. Однако для окончательного выяснения вопроса нужно попытаться найти территорию, на которой были сформированы алтайские языки. В связи с тем, что граф имеет всего лишь пять узлов, его можно разместить в разных местах Европы и Азии. Чтобы облегчить поиски точного места, приходится сначала построить модели родства монгольских и тунгусо-маньчжурских языков, число которых достаточно велико для более уверенного размещения их на географической карте в тех местах, где можно предполагать наличие Этноформирующие ареалы. Получив такую привязку, легче будет установить места формирования остальных алтайских языков. Нужные нам схемы были построены также по данным Сергея Старостина (см. рис. 33 и 34).

            После получения трех графических моделей найти территорию поселений носителей алтайских языков с ареалами формирования отдельных из них оказалось довольно легко в бассейне реки Амур и прилегающих территориях (см. рис. 35).

            В соответствии с моделью родства, корейский язык, наиболее удаленный от остальных алтайских, так и формировался на периферийной территории, каковой является Корейский полуостров. То, что корейцы до сих пор проживают здесь, является дополнительным фактом в пользу правильности размещения наших схем. Предки современных японцев проживали в Приморье на территории, хорошо ограниченной реками Уссури и Амур, а также берегами Японского моря. Отсюда они переселились на Японские острова либо через Сахалин, либо прямо по замерзшему морю. Отдельные монгольские языки вычленились из общего алтайского праязыка в этноформирующих ареалах, образованных в основном притоками реки Сунгари и правыми притоками реки Амур. Очевидно, отдельного прамонгольского языка не существовало, а более тесное родство монгольских языков между собой по сравнению с другими алтайскими языками объясняется близостью ареалов их формирования и легкой преодолимостью границ между ними. То же самое можно сказать и о тунгусо-маньчжурских языках с той лишь разницей, что они формировались в бассейнах левых притоков Амура.

            Территория, заселенная тюрками, должна была находиться в Забайкалье и на востоке ограничиваться рекой Аргунь, за которой была уже территория монгольских племен. Таким образом, мы можем предположить, что когда в начале II -го тыс. до н.э некоторые тюркские племена оставили свою прародину в междуречье Днепра и Дона и двинулись на восток, какая-то их часть дошла до Алтая и далее. Здесь они встретились с населением монголоидного антропологического типа, говорившим на неизвестных нам диалектах монгольского языка. Аборигены поддерживали свое существование за счет охоты, рыбной ловли и собирательства, т.е. находились еще на довольно низком уровне общественного развития. Данные археологии свидетельствуют, что «земледельческие» черты в экономике Приамурья начинают проявляться только в III-II тыс. до н.э. (Бромлей Ю.В. 1986, 257), и развитие земледелия можно связывать именно с приходом сюда тюркских племен. До того времени язык аборигенов в соответствии с их примитивным хозяйством был достаточно беден и мало развит, в то время как пришельцы-тюрки стояли на более высокой ступени культурного развития и пользовались гораздо более развитыми языками. Следствием этого было массовое проникновение тюркской лексики и грамматических форм в язык ближайших соседей – монголов и тунгусов, а от них и в языки более восточных этносов. Но был и обратный процесс проникновения местной лексики в тюркские языки, что связано с особенностями природных условий этой территории, новых для тюрков. Наиболее тесно с носителями алтайских языков (не бывших, однако, никогда на Алтае) должны были контактировать в первую очередь якуты, а далее тувинцы, киргизы и хакасцы, занимавшие на своей исторической прародине восточные ареалы. Якуты и теперь из всех тюркских народов занимают наиболее восточные территории. Нет сомнения, что произошла интенсивная метисация пришельцев с местным населением, в результате которой тюрки приобрели ярко выраженные монголоидные черты.